В XIX веке раскрылась поразительная способность шекспировского героя

26-02-2024

В XIX веке раскрылась поразительная способность шекспировского героя аккумулировать в себе романтические порывы и трагизм нового времени. Достаточно вспомнить пылающего правым гневом Гамлета Кина, или погруженного в горестные раздумья Гамлета Росси, или наиболее близкого русскому обществу Гамлета Мочалова.

Шел 1838 год, еще на памяти у всех была казнь декабристов, еще кровоточила рана по сраженному на дуэли Пушкину. И на сцену поднялся Мочалов в роли Гамлета. От соприкосновения с живой общественной борьбой и политическими страстями литературный герой далекого века становился современником; великий критик воодушевленно писал: «Это жизнь человеческая, это человек, это вы, это я, это каждый из нас».

Время вступило в XX столетие. И снова мечущаяся в поисках истины мысль, та, что зовут совестью века, полней, чем в любом ином шекспировском образе, выразила себя в Гамлете. Властителями дум были Гамлет Кайнца, Гамлет Моисси и трагичнейший из них — Гамлет Михаила Чехова, созданный в послеоктябрьское время.

Гамлет М. Чехова проклинал и ненавидел страшный мир прошлого, он был гением хо смятенным духом. Изолировав себя от большого мира, он тщетно искал и не находил решений в пределах собственного «я». Это была трагедия тех, кто не мог жить без истины, без добра, без человечности и роковым для себя образом посчитал эти свои идеалы растоптанными.


Смотрите также:
 Эпилог. В грядущие.
 Заслужил ли Полоний сам по себе казни или он жертва обстоятельств?
 Второе жуткое предвестие трагической части — монолог Эдгара
 Наследники
 Отступающая ночь

Добавить комментарий:
Введите ваше имя:

Комментарий:

Защита от спама - решите пример: